Япония vs. США: как могла закончиться битва за Гавайи в 1897 году

В конце XIX века японцы едва не схлестнулись с американцами из-за Гавайев. Как королевство в Тихом океане стало яблоком раздора и чем могло закончиться сражение между американским и императорским флотом, мы и порассуждали.

Напряжение в отношениях Соединённых Штатов и Японии усиливалось давно, и хватило самого незначительного повода, чтобы люди и корабли двинулись навстречу друг другу через океан.

Во второй половине XIX века отношения между Японией и Королевством Гавайи были очень дружественными. Япония являлась источником рабочей силы для гавайских сахарных плантаций, что приносило обеим странам солидный доход. К началу 1890-х японские иммигранты составляли самую большую этническую общность на Гавайях.

Однако ситуация изменилась в 1893 году, когда в результате переворота к власти на Гавайях пришли проамериканские плантаторы. В 1897 они полностью запретили японскую иммиграцию. Влиятельные японские пароходные компании, получавшие от перевозки иммигрантов солидный доход, были в ярости. Японский флот послал два крейсера к Гавайям. Американцы ответили тем же. Отношения между двумя тихоокеанскими нациями накалились, но в итоге японцы предпочли отступить.

Но что, если бы японцы решили в 1897-м пойти на принцип? И берега Оаху огласил бы грохот корабельных орудий?

Формально американский флот был значительно больше и сильнее японского. Однако большинство его кораблей находились в Атлантике. Панамского Канала ещё не существовало, и путь от Норфолка до Сан-Диего вокруг мыса Горн занял бы несколько месяцев. Имевшиеся же на Тихом океане силы были численно равны — или даже несколько уступали японским.

Помимо географии на стороне японцев были и другие преимущества. Императорский флот только что победоносно завершил войну с Китаем, его моряки имели настоящий боевой опыт, а командный состав был уверен в своих способностях. Американцы же, хотя и, несомненно, были хорошо обучены, реального боевого опыта не имели.

В красном углу ринга: Хризантема

Японцы прекрасно понимали риски: но, воодушевлённые недавней победой над огромным Китаем, их матросы и офицеры были уверены в своей способности одолеть кого угодно.

В 1897 году японский флот в основном пребывал в таком же виде, в котором завершил войну с Китаем.

Основу боевой линии составляли быстроходные «эльсвикские» крейсеры, почти все — бронепалубные (то есть у них была только выпуклая броневая палуба, защищавшая машины, котлы и погреба боезапаса от попаданий). Лишь стоявший в то время в ремонте крейсер «Чийода» имел тонкий броневой пояс. Два новых броненосца, строившиеся в Англии, — «Фудзи» и «Ясима» — были ещё не готовы; тащить же к Гавайям трофейный китайский «Чин-Йен», и тем более древние японские броненосные корветы, явно не имело смысла.

Крейсеры более старой постройки — «Нанива», «Такатихо» и «Идзуми» — несли по паре 260-мм тяжёлых пушек и (кроме «Идзуми») батарею скорострельных орудий среднего калибра с патронным заряжанием. Их максимальная скорость составляла около 18-18,5 узлов.

Более новые крейсеры — «Акицусима», «Йосино» и «Сума» — вооружались только многочисленной скорострельной артиллерией из 152-мм и 120-мм орудий. Их максимальная скорость составляла порядка 19-20 узлов.

Особняком стояли два крейсера — «Мацусима» и «Ицукусима» (третий, «Хашидате», стоял в ремонте из-за постоянных проблем с котлами). Построенные по концепциям известного французского инженера Эмиля Бретэна, эти корабли несли по одной чудовищной 320-мм пушке Канэ каждый. Предполагалось, что эти вымпелы смогут играть роль этаких «истребителей броненосцев»; на практике оперировать гигантской пушкой с небольших крейсеров оказалось сущим мучением. Корабли были довольно медлительны, не превосходя 15-16 узлов.

Таким образом, японцы могли выставить шесть-восемь сравнительно современных бронепалубных крейсеров, вооружённых как тяжёлыми орудиями, так и скорострельной артиллерией. Причём орудия эти были одними из лучших образцов в мире, британского и французского производства.

В синем углу ринга: Орёл

Горизонт на востоке затянуло дымом: прибыл американский флот. Под воодушевляющие звуки гимна бело-жёлтые корабли шли в своё первое сражение

Главным аргументом американцев в борьбе за Гавайи был «Орегон». Этот эскадренный броненосец хотя и относился к не слишком-то удачному, морально устаревшему типу «Индиана», но был единственным полностью боеспособным линейным кораблём на просторах Тихого океана. Его мощная батарея 330-мм и 203-мм орудий — пускай и неуклюжих, стреляющих дымным порохом, — заставляла считаться с собой. По боевой устойчивости «Орегон» с его толстым бронированием, вероятно, превосходил все японские корабли вместе взятые.

Основную же силу американского флота также составляли бронепалубные крейсеры. Самым сильным среди них была «Олимпия» — флагман Азиатской эскадры. Это был мощный и быстроходный корабль, вооружённый четырьмя 203-мм орудиями в двух орудийных башнях и батареей 127-мм скорострелок (причём в отличие от других американских орудий эти пушки были действительно скорострельными). По совокупности боевых качеств «Олимпия» превосходила любой японский крейсер.

Большой бронепалубный крейсер «Филадельфия» имел дюжину 152-мм орудий, но они не были скорострельными. Близким по конструкции и аналогично вооружённым был более новый «Ньюарк». Крейсер «Рэлей» был быстроходным океанским рейдером, вооружённым только скорострельной 127-мм артиллерией. Кроме того, имелись ещё две крупные, быстроходные канонерки — «Конкорд» и «Беннингтон, — развивавшие до 16 узлов и вооружённые шестью 152-мм орудиями.

Старый крейсер «Бостон» — медлительный, развивавший не более 13 узлов, довольно слабо бронированный — имел лишь ограниченную боевую ценность. В его арсенале было два 203-мм и шесть 152-мм орудий. Разумеется, не скорострельных.

В резерве на Тихоокеанском побережье стояли крейсеры «Чарльстон» и «Балтимор», а также мониторы «Монтерей» и «Монаднок». Оба крейсера могли быть подготовлены к кампании за две-три недели. Мониторы, хотя и не были способны сражаться в открытом море, всё же отличались мощным вооружением и броневой защитой.

Главным недостатком американского флота было плохое качество их артиллерии. За два десятилетия летаргии после окончания гражданской войны оружейная индустрия США сильно отстала от европейских аналогов. Американские пушки стреляли мучительно медленно: обычной практикой для шестидюймовки был выстрел раз в полторы минуты — в пять-шесть раз медленнее японских аналогов.

Расстановка фигур: сражение

Рокот могучих орудий «Орегона» огласил океан: два фонтана воды взметнулись по сторонам головного японского крейсера «Такатихо», который мгновение спустя почти скрылся за титаническим облаком дыма, извергнутым его скорострелками.

Американский флот, вероятно, избрал бы самую простую тактику. Его корабли выстроились бы в одну линию за «Орегоном», опираясь на прочность броненосца и его способность «впитывать» повреждения. Хотя это, безусловно, лишало американский флот скорости и инициативы (ограничивая 15 узлами «Орегона»), но особой альтернативы у него так и так не было: без броненосца шансы на победу становились слишком зыбкими просто ввиду разницы в численности.

«Бостон» с его низкой скоростью ставить в линию американцы не стали бы, оставив в резерве. Или вообще отправили бы его в Гонконг — создавать хоть какую-то, но угрозу японскому судоходству в надежде вынудить часть японских крейсеров остаться дома. Таким образом, американская линия состояла бы из «Орегона» (флагман), «Филадельфии», «Рэлея», «Ньюарка» и «Олимпии». И, возможно, канонерок «для количества».

Японцы, скорее всего, попытались бы повторить их (относительно) удачный трюк, опробованный в Битве при Ялу: разделение флота на две части с выделением наиболее быстроходных крейсеров в отдельно маневрирующий «летучий» отряд.

Перед ними встал бы вопрос: «Брать ли с собой два крейсера с пушками Канэ?». С одной стороны, «Мацусима» и «Ицукусима» были единственными японскими кораблями, способными представлять реальную угрозу для «Орегона», да и их скорострельные батареи не были бы лишними. С другой — их присутствие в линии лишало основные силы японского флота преимущества над американцами в ходе, да и вероятность добиться за весь бой хотя бы одного попадания из неуклюжих 320-мм пушек была невелика.

Для простоты предположим, что «Мацусимы» остались бы дома и японская основная линия состояла бы из «Нанива», «Такатихо» и «Идзуми», а «летучий» отряд — из «Акицусимы», «Йосино» и «Сумы».

В бою японцы, скорее всего, маневрировали бы агрессивно, стремясь зажать американскую колонну под перекрёстным огнём. Их противники, в свою очередь, скорее придерживались бы оборонительной тактики, стараясь держать свои слабейшие корабли под прикрытием сильнейших («Орегона» и «Олимпии») и отворачивая от попыток японцев их охватить.

Итого

Сражение завершилось. Оставшиеся американские корабли медленно отступали под прикрытием «Орегона» и «Олимпии», которые, хотя на вид и страшно избитые, полностью сохранили боеспособность и готовы были немедленно покарать любого преследователя.

В целом борьба за Гавайи в 1897 году, скорее всего, завершилась бы нерешительной победой японцев. Победой, потому что превосходство императорского флота как в опыте, так и в скорострельной артиллерии, нивелировать американцам было попросту нечем. Нерешительной — поскольку адмирал Дьюи, командующий Тихоокеанской эскадрой, был слишком хорошим командиром, чтобы позволить себя разгромить, и могучий «Орегон» выступал его козырной картой. Американские корабли были бы сильно избиты, возможно, один-два потоплены, но эскадра сохранила бы боеспособность.

Конечно, победа в сражении вовсе не означала ещё победы в войне. Америка располагала огромными резервами: основное ядро её флота — линейные корабли и броненосные крейсеры в Атлантике — превосходили всё, что могла бы выставить Япония.

Но… чтобы ввести в бой эти силы, потребовалось бы время — и немалое.

В 1898 году очень спешившему на испано-американскую войну «Орегону» потребовалось 66 дней, чтобы совершить переход Калифорния — Флорида. С учётом возможных задержек американская армада не смогла бы прийти на Гавайи раньше, чем через три месяца.

Согласилось бы американское общественное мнение ждать три месяца ради неопределённого результата? За три месяца японцы, несомненно, успели бы «застроить» Гавайскую республику так, что белые плантаторы, осознав свою неправоту, каялись бы прилюдно и прилежно. Американцев в то время куда больше волновали вполне реальные зверства испанцев на Кубе (где в концлагерях от голода умирали десятки тысяч кубинцев), чем вопросы гавайской внутренней политики.

Тем более что японцы (в то время ещё не избалованные завоеваниями) вполне могли предусмотрительно заявить, что их волнует не территориальная принадлежность Гавайских островов, а только защита прав бедных японских кули, которых угнетают эти нехорошие республиканцы. Наконец, Япония вполне могла заручиться дипломатической поддержкой могущественных европейских держав (в первую очередь — Великобритании), вполне себе заинтересованных в том, чтобы столь лакомый кусочек, как Гавайи, оставался «общедоступным»…

8 февраля 1898 в Гонконге был подписан мирный договор между США и Японской империей. Согласно ему, обе стороны обязывались взаимно уважать независимость Гавайской Республики, гарантировать её безопасность и общее, полное равенство прав всех рас и народностей, её населяющих…