«Ну как же так!»: нелепые и печальные смерти лидеров антигитлеровской коалиции

Почему британский генерал подорвался на своих же минах? В чём истинная причина самоубийства генерал-майора Ларина? Из-за чего разбился самолёт, перевозивший Владислава Сикорского? Мы разобрались.

Трагедия в дюнах

Март 1941 года, побережье Великобритании. Армейская комиссия, возглавляемая командиром 48-й пехотной дивизии генерал-майором Клиффордом Мэлденом, проводит рутинную проверку полосы береговой обороны…

Уже летом 1940 года Великобритания лихорадочно готовилась к отражению немецкого вторжения. Непосредственно на пляжах были установлены заграждения из колючей проволоки, усиленные противопехотными минными полями. Колючая проволока располагалась в два-три кола, а перед ней располагались линии минных полей. (И кстати, основной задачей заграждений из колючей проволоки было предотвращение попадания на заминированные пляжи гражданского населения).

В 1940 году у англичан не было специализированной противопехотной мины, и в экстренной ситуации выручили запасы флота, у которого имелись противодесантные мины «Type C». Взрыватель мины срабатывал от веса человека; при этом сама мина, рассчитанная на подрыв лодки или плота, содержала в себе избыточный заряд в 20 фунтов амматола — силой взрыва человека попросту разрывало в клочки.

Всего на пляжах Великобритании к осени 1940 года выставили 385 тысяч таких мин, получивших прозвище «мина-мухомор». Непосредственно в потенциальной зоне высадки немцев в 1940 году размещалось 12 500 таких мин.

Расположение мин на пляже имело несколько неприятных особенностей. Не все из них были достаточно герметичны, и через некоторое время боеприпасы выходили из строя. Ещё хуже — приливы и отливы могли перемещать закопанные в песке снаряды, которые в конечном итоге оказывались где угодно. Одну из мин вода вынесла за границу проволочного заграждения, и она стала роковой для британского военачальника.

Комиссия, считая себя в полной безопасности, двигалась вдоль линии проволочных заграждений, выставленных недалеко от уреза воды, когда внезапно раздался мощный взрыв.

Британского генерала буквально распылило на атомы; его тело так и не было обнаружено.

Проведённое расследование выявило несколько десятков подобных «подарков», оказавшихся за пределами «опасной» зоны — их пришлось экстренно уничтожить.

Внезапное самоубийство

«ГКО, тов. Сталину, тов. Молотову 27 декабря 1942 года.

По сообщению Особого Отдела НКВД Сталинградского фронта, в ночь на 27-е декабря с. г. у себя на квартире застрелился член Военного Совета 2-й Гвардейской армии генерал-майор Ларин.

Ларин оставил записку следующего содержания:

„Я ни при чём. Прошу не трогать мою семью. Родион — умный человек. Да здравствует Ленин“.

Родион — командующий 2-й гвардейской армией т. Малиновский.

19 декабря с. г., выезжая на передовую линию фронта, Ларин вел себя нервно, ходил во весь рост и был легко ранен пулей в ногу, создавалось впечатление, что он искал смерти.

Расследование на месте ведёт Начальник Особого Отдела НКВД фронта тов. Селивановский.

Народный комиссар внутренних дел Союза ССР — Л. Берия».

(РГАСПИ. Ф. 83. Оп. 1. Д. 19. Л. 8).

Самоубийство генерала Ларина было абсолютно непредсказуемо. Генерал Хрущёв, бывший членом Военного совета Сталинградского фронта, в который входила 2-я гвардейская армия, прямо ответил на вопрос о причине решения Ларина уйти из жизни: «Не могу сказать. Он застрелился, видимо, под влиянием какого-то психически ненормального состояния. Если бы он был в нормальном состоянии, то не застрелился бы. Повода ведь стреляться у него не было».

Дела на фронте в тот момент шли достаточно успешно, войска армии буквально накануне перешли в наступление, отразив удар Манштейна, направленный на деблокирование окружённых в Сталинграде немецких войск. Расследование обстоятельств самоубийства генерала, проводимое под личным контролем Хрущёва, не смогло установить причины суицида. В качестве возможной версии было высказано нервное напряжение, связанное либо с тяжёлыми потерями войск в оборонительных боях на котельниковском направлении, либо возможными опасениями из-за уголовного преследования в связи с обстоятельствами дезертирства адъютанта командующего 2-й гвардейской армией капитана Сиренко в августе 42-го года.

Но настоящей причины, побудившей генерала Ларина покончить с собой, мы уже не узнаем.

Генерал и премьер-министр

Четвёртого июля 1943 года транспортный самолёт «Либерейтор» В-24 из состава 511-й эскадрильи ВВС Великобритании упал в море через 16 секунд после взлёта с аэродрома Гибралтара. Несколько минут он держался на поверхности моря, после чего затонул. Прибывшие спасатели успели спасти единственного выжившего в катастрофе — пилота — и подобрать четыре тела погибших при крушении пассажиров.

В самолёте находился Главнокомандующий польскими вооружёнными силами, по совместительству премьер-министр Правительства Польши в изгнании генерал Владислав Сикорский со своим штабом. Помимо них на борту были два сотрудника английской разведки, два английских офицера, курьер АК и дочь (по совместительству личный секретарь) генерала — всего 11 пассажиров и пять членов экипажа. В ходе спасательных работ самолёт подняли со дна и нашли все тела, за исключением четырёх человек (второй пилот, радист, один из сотрудников разведки и дочь Сикорского).

По заявлению выжившего (хотя и получившего серьёзные травмы) Эдуарда Прчала, самолёт после взлёта набирал скорость в воздухе, однако когда пилот попытался перейти в набор высоты, рули управления заклинило. Всё, что успел сделать чех, — сообщить о неполадке по внутренней связи, после чего самолёт ударился о воду и разбился. Сам пилот выжил благодаря надетому спасательному жилету, удержавшему человека со сломанной ногой на поверхности воды.

Вердикт расследования был однозначным: причина катастрофы — техническая неполадка.

Как водится в случае гибели известных персон, особенно польских, немедленно начали появляться конспирологические версии гибели генерала. На самом деле Сикорский погиб в очень «удачный» (или «неудачный», это как посмотреть) момент — на фоне резкого обострения внутрисоюзнического конфликта после обнародования немцами данных о Катынском расстреле.

Надо сказать, в вопросе взаимоотношений с СССР генерал Сикорский занимал довольно взвешенную позицию, позволившую в 1941-42 годах наладить какие-никакие советско-польские отношения. Однако после заявлений польского правительства о Катыни СССР разорвал отношения с ПЭП; Черчилль, считая, что перед коалицией всерьёз стоит проблема раскола, предлагал Сикорскому выступить с однозначным заявлением о немецкой провокации, на что тот ответил прямым отказом.

Собственно, в июне 1943 года Сикорский возвращался из инспекционной поездки, в которой должен был оценить моральное состояние польских частей после немецких заявлений.

Понятное дело, что на подобном фоне в гибели генерала, по принципу «кому выгодно», сразу обвинили Черчилля, Сталина — или посчитали это внутрипольской разборкой.

Что характерно, немцев в гибели Сикорского никогда, насколько мне известно, не обвиняли.

Конспирологи, утверждавшие, что катастрофа была подстроена для убийства генерала (или сокрытия убийства), указывали в первую очередь на выжившего пилота — который в этом вылете почему-то надел спасательный жилет, спасший ему жизнь, хотя до этого его игнорировал, и не смог «внятно объяснить причину столь внезапной прозорливости».

Самолёт вылетел из Гибралтара с серьёзной задержкой — по причине того, что, по мнению пилота, он был сильно перегружен: в обломках самолёта Сикорского помимо личных вещей и дипломатической почты обнаружили новые фотоаппараты, меха, футляр с драгоценностями, сигареты и ящики с коньяком и виски — эти товары пользовались спросом в страдавшей от блокады Великобритании. Имеется версия, что плохо закреплённый груз и мог стать причиной заклинивания управления. Или же просто — перегруженному самолёту не хватило мощности для взлёта.

Что касается вопроса по спасательному жилету на пилоте, то, по моему скромному мнению, озвучивать версию «чёртовы поляки забили самолёт своим барахлом, полоса короткая и мне что-то стало страшновато — а ну как не взлетим» ему не позволило этичное отношение к погибшим.

У сторонников версии «целенаправленной катастрофы» есть и ещё одно «слабое место» — шансы пилота-камикадзе выжить в случае падения самолёта были очень невелики, в отличие от пассажиров, находившихся в хвосте. То есть гарантии устранения генерала это не давало. Поэтому появилась версия, что Сикорского убили (застрелили или задушили) либо на борту самолёта, либо до вылета, в резиденции губернатора Гибралтара. Последняя версия, кстати, объясняла, почему не нашли тело дочери генерала: на самолёт она не попала, так как её выкрали советские спецслужбы и сослали в ГУЛАГ (я не шучу!).

Всякие мелочи — как киллер убил всех на борту за 18 секунд, почему с ним не справился десяток мужчин с военной подготовкой, как польские военачальники не заметили, что на борт прибыл мёртвый генерал, или отсутствие на борту его дочери — конспирологов не волнуют.

Если вы считаете что я «юморю», то, увы, нет — версия убийства Сикорского рассматривалась поляками совершенно всерьёз. В 1993 году тело генерала перевезли в Польшу; во время эксгумации его осмотрели польские представители, и по их заключению на теле не было следов ранений, за исключением сломанных ног. Но и это не удовлетворило польскую сторону. В 2008 (!!!) году тело Сикорского в очередной раз откопали. Была проведена ДНК экспертиза подлинности останков, и снова подтвердилось, что никаких травм, нехарактерных для жертв катастрофы на теле нет. Были эксгумированы тела польских офицеров, погибших в катастрофе, — опять-таки всё указывало исключительно на несчастный случай.

Впрочем, это не помешало польскому Институту памяти инициировать уголовное дело по факту акта саботажа, устроенного сталинскими спецслужбами ради убийства генерала Сикорского. На 2012 год это дело всё ещё велось — и, насколько мне известно, точку в смерти генерала поляки так и не поставили.

Смерть в день Победы

Девятого мая 1945 года закончилась Великая Отечественная война — страшное испытание, из которого советский народ вышел победителем. Для Победы советские люди не щадили ни сил, ни здоровья, ни самой жизни.

В ночь с девятого на десятое мая 1945 года в Москве от сердечного приступа скончался начальник главного политуправления РККА генерал-полковник Александр Сергеевич Щербаков.

Он пользовался огромным авторитетом, в том числе и у Сталина, — по свидетельству маршала Василевского, «материалы, согласованные с Александром Сергеевичем или завизированные им, Сталин подписывал без задержки». В 1941 году, когда из-за ситуации на фронте и эвакуации ряда правительственных учреждений в столице наблюдались неразбериха и паника, начались грабежи и мародёрство, именно Александр Щербаков по поручению Сталина выступил по московскому радио со словами: «Над Москвой нависла угроза. Но за Москву будем драться упорно, ожесточённо, до последней капли крови».

С самого начала войны Щербаков руководил «Совинформбюро», а с лета 1942 года отвечал за всю политическую и партийную работу в Красной армии. Он полностью, без остатка, отдавался своему делу — и, увы, сердце генерала не выдержало именно в день Победы.