Красный милитарист: как Тухачевский изменил Красную армию

Трактора перестроить в танки. Развернуть армию в 245 дивизий. Обычную артиллерию заменить на динаморакетную. Благодаря этим инициативам советский военачальник заработал клеймо красного милитариста. Но кем был настоящий Тухачевский? Давайте разбираться.

В конце 20-х годов в СССР началась индустриализация. Реализация пятилетнего плана развития экономики открывала новые возможности для перевооружения армии. Тухачевский, давно ратовавший за реформы в военном деле, не мог остаться безучастным. Он предложил свой план масштабного переустройства армии.

Редкая критика Тухачевского обходится без упоминания его предложений по развитию Красной армии в свете первых пятилеток. Часто это представляется так: глупый Тухачевский хотел построить десятки тысяч (а то и 100 000 — а что, число красивое!) бесполезных танков, переделанных из тракторов, но этот разорительный план был отвергнут.

На самом деле, как водится, всё не так. Во-первых, военачальник не просто выдавал высосанные из пальцев цифры, а базировался на опыте Первой мировой. Ведущие державы выпустили столько-то автомобилей, столько-то танков, столько-то самолётов и т. д. Соотношение между автомобилями и самолётами получалось 1:3. А теперь смотрим на планы производства автомобилей в первой пятилетке и из этого соотношения получаем количество самолётов, которое сможем выпустить.

Те же расчёты производились с тракторами и танками. В 1932–33 годах планировалось сделать 197 000 тракторов. Стало быть, можно выпустить 100 000 танков в год в случае войны! Profit!

Во-вторых, речь шла о производстве не в мирное время, а, в первую очередь, в первый год войны.

То есть завод клепает мирные советские трактора без вертикального взлёта, а в военное время переходит на производство танков.

Может быть, с использованием агрегатов тех же тракторов.

Действительно, Тухачевский приводил фотографию бронетрактора, сделанного из обычного сельскохозяйственного. Но он тут же говорил о том, что это лишь первые опыты. Между тем «трактором» числилась, например, английская танкетка «Карден-Ллойд», из которой выросли в итоге танки Т-37/38. Так что нельзя считать расчёты Тухачевского пустым фантазёрством.

Хотя всё же был в таких подсчётах изъян. Танки очень плохо производятся на автомобильных заводах. Разный вес деталей и изделия требуют других кранов. Наличие брони требует либо отдельного производства, либо подрядчика для её изготовления, и так далее. В результате в 30-е годы попытки завести танковый цех на Сталинградском тракторостроительном заводе (мир его праху!) привели к появлению там едва ли не отдельного завода.

В годы войны лёгкие танки делались на автомобильных агрегатах, но особого восторга Т-40, Т-60 и Т-70 своими боевыми качествами не вызывали. Попытки строить бронетракторы, например, на Харьковском тракторостроительном тоже были, но ничем хорошим не закончились.

Те же проблемы имелись и с производством самолётов. Авиационный мотор — это далеко не двигатель «полуторки». Для самолётов нужны особые материалы, особое оборудование…

Так что любому заводу приходилось сильно преобразиться, прежде чем стать способным выпускать стальные руки-крылья…и пламенные моторы — тем более.

Но ещё больше, чем на техническую часть, Шапошников, комментировавший для Сталина записку Тухачевского, нападал на организационную. По расчётам Шапошникова, численность армии по Тухачевскому составляла 11 миллионов человек, что было, по тогдашним оценкам, явно непосильно (численность Красной армии мирного времени в те годы едва переваливала за 600 000). Но даже если закрыть глаза на людские резервы, громадную армию необходимо вооружить. Новым 245 дивизиям помимо танков да самолётов требовались орудия, боеприпасы и так далее.

По расчётам Шапошникова, производство мобилизационных запасов для развёртывания такой армии должно было поглотить весь государственный бюджет.

Естественно, основываясь на таких оценках, Сталин обвинил Тухачевского в «красном милитаризме» и отказал…а потом началось самое интересное. Михаил Николаевич вновь написал Сталину и с цифрами на руках показал, что Шапошников либо не понял, либо специально исказил его предложения.

Так, по оценке самого Тухачевского, для развёртывания армии в 245 дивизий требовалось не 98 000 орудий, а всего 20 000, и т. д. И о чудо — Сталин не просто прочитал и согласился со многими предложениями, но и извинился перед Тухачевским.

Если мы посмотрим на мобилизационные планы 30-х годов (как сделал до нас Самуэльсон, книгу которого «Красный колосс» я чрезвычайно рекомендую), то увидим, что они довольно близки к тому, что предлагал Тухачевский. Особенно если помнить, что его цифры были получены из весьма оптимистичных данных производства гражданской продукции в конце пятилетки.

Получается, что Тухачевский предлагал вовсе не то, что ему обычно приписывают. Более того, в целом его предложения были приняты.

Советское вундерваффе

Михаил Николаевич любил всякую новую технику.

И это увлечение оценивается очень противоречиво — от «был прогрессивным, не то что кавалеристы-рубаки вроде Ворошилова» до «растратил зря миллионные средства, чуть не угробил динаморакетными пушками артиллерию Красной армии».

Правда же в том, что Тухачевский активно интересовался новинками, притом совершенно разного рода: парашютное дело и ракеты, танки и радиолокация, динаморакетные пушки и много чего ещё.

Эта активность не заканчивалась красивыми словами. Те же подразделения десантников в Ленинградском военном округе, которым командовал Тухачевский, появились ещё до первой высадки парашютистов под Воронежем, с которой и отсчитывают историю ВДВ.

Кстати, высадка происходила недалеко от нынешней улицы Лизюкова, близкой сердцу всех котов. Правда, подготовленных парашютистов у Тухачевского тогда не было, и десантники высаживались посадочным способом.

Успех первых опытов вызвал огромный энтузиазм. Тухачевский, как и некоторые другие теоретики, начал рассматривать десанты как одно из средств преодоления позиционного кризиса. Тем более самолёты становились всё больше и больше, а значит — позволяли перебрасывать больше и больше десантников.

Тухачевский считал, что вскоре появятся машины, способные перебрасывать до 500 человек за раз.

Внимание к новым методам борьбы — это хорошо. Плохо, что возможности новинок зачастую завышались.

Взять современный Ил-76. Если верить «Википедии», он способен выбрасывать 126 десантников. Даже при переброске с одного на другой аэродром он может брать не более 225 человек. К тому же сильно недооценивалось количество вспомогательных грузов, которые жизненно необходимы десанту.

Например, в ходе операции Маркет-Гарден было высажено почти 35 000 человек. Только в первой волне пришлось задействовать более тысячи транспортных самолётов и почти 500 планеров с соответствующим числом буксировщиков. Всего же перебросили более 5000 тонн грузов. Всё это было далеко за гранью возможного для ВВС Красной армии даже в 1940-е годы, не говоря уж о начале 1930-х. Поэтому если стрелки высаживались с самолётов, то тяжёлую технику и средства тяги типа «лошадь» приходилось доставлять наземным транспортом.

Так, на учениях в Московском военном округе в 1936 году высадили 1800 парашютистов, посадочный десант составил 4549 человек, а вот техника в виде 120 автомашин, 42 танков, 36 орудий и 248 лошадей отнесена в категорию «жел.дор. эшелон», то есть, судя по всему, прибыла по железной дороге.

Увы, завышение возможностей было характерно для мышления энтузиастов в начале 30-х. Упрекать их в этом сложно — мы-то знаем, как развивалась военная техника в 30-е годы, а в начале 1930-х это не было очевидно.

Вместе с тем нельзя отрицать, что благодаря энтузиазму того же Тухачевского были созданы десантные войска, получила развитие ракетная техника, были выделены ресурсы на развитие радиолокации и т. д. Почти все начинания не оправдали надежд в полной мере. Однако говорить, что расходы на перспективные образцы вооружений составляли значительную часть бюджета, не верно. Подавляющая часть расходовалась на авиацию и на производство боеприпасов для артиллерии.

Тезис о том, что Тухачевский де хотел заменить обыкновенную артиллерию на динаморакетную, описаны в мемуарах Грабина. Однако в архивах или более серьёзной литературе не попадалось ничего именно о замене артиллерии динаморакетными орудиями. Например, при обсуждении структуры стрелковой дивизии в 1935 году Тухачевский не сказал на этот счёт ни слова.

Динаморакетное, или безоткатное орудие отличается от обыкновенного отсутствием отдачи. Это обеспечивается наличием сопла, из которого истекают, как в ракете, сгоревшие газы. Однако в отличие от ракеты у пушки сопло крепится не к снаряду, а к казённой части орудия. Таким образом, сам снаряд движется за счёт повышенного давления в камере ствола. Истекающие же из сопла газы обеспечивают отсутствие отдачи по закону сохранения импульса.

На артиллерийском совещании в апреле 1937 года обсуждали совершенно разные вопросы, в том числе и о материальной части. Но вопрос о динаморакетных орудиях также не поднимался.

Боевая подготовка

В 1936 году Тухачевского назначили заместителем наркома. На него, в частности, возложили ответственность за боевую подготовку.

Если мы посмотрим, что именно требовал Тухачевский, то по практике ВОВ увидим: ему удалось в значительной степени верно выявить недостатки Красной армии.

Иногда Тухачевского обвиняют, что он, мол, всё о роботизированных танках думал да о десантниках (хорошо хоть не о космодесантниках), а о портянках и прочей сермяжной, кондовой правде жизни забывал. Однако его выступления по поводу боевой подготовки как раз предельно приземлённые.

«Мы могли иметь высокие результаты единичной боевой подготовки, если бы распорядок учебно-войсковых соединений был бы правильно поставлен. Правда, имеются ориентировочные программы — на неделю, на месяц, но нет строго разработанной программы по разным дисциплинам, которые обязаны преподать красноармейцам, за исключением политической подготовки».

И действительно, если посмотреть документы 1936–1937 годов, то мы увидим, что вопросы планирования занятий, посещаемости и качества их проведения рассматривались почти при каждой поверке части.

Так что слова маршала не стали пустым сотрясением воздуха, но проводились в жизнь.

Довольно часто он появлялся на учениях и увиденное там нещадно критиковал. «Танки проходят мимо. Ни один командир не догадается (мне приходилось наблюдать это много раз) показать танкистам, что именно с этого направления им мешают пулемёты, танки проходят мимо и давят не те огневые средства, какие нужно давить в эту минуту.

Что виновато в этом деле? Виноваты два фактора: во-первых, плохо разработан метод целеуказаний пехотинцу, показа танкисту. Сказать нельзя — ничего не слышно. Нет технических средств, чтобы показать направление, где мешают пулемёты, показать их танкистам. С другой стороны, танкисты не обучены тому, чтобы следить за командиром, — задавал точку, посмотри на командира, не теряя из поля зрения, не нужно ли ему что-нибудь, идут ли или остановились, а если остановились, то постарайся выяснить, что им мешает».

Тухачевский отмечал проблемы в связи. Также он указывал, что в иностранных армиях куда больше расходуется боеприпасов на подготовку артиллерии, — и нормы расхода в Красной армии были пересмотрены.

На почве критики боевой подготовки у Михаила Николаевича случались конфликты с другими командирами. Например, он крайне негативно описал результаты учений в Московском военном округе (отметил, правда, и достижения, но, по его же признанию, их было меньше, чем недочётов). Уже после ареста командующий этим округом Белов с особой яростью поливал грязью Тухачевского. А потом Белова тоже расстреляли.

На этой же почве у Тухачевского произошёл конфликт с Уборевичем, командующим Белорусским военным округом. Уборевич писал Ворошилову:

«Михаил Николаевич и Седякин (начальник управления боевой подготовки) дали в оценке плохую аттестацию армии. Главный их мотив — не учим организованно и штабы и командиры не отвечают требованиям современной войны. С этого и началась у нас с ними война».